Книга Рождественский экспресс - Дэвид Бальдаччи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элеонора выглядела озадаченной:
– Я не совсем понимаю.
– Можно я зайду на пару минут?
– Что? А, да, конечно.
Картер сунула таблетку в карман.
– Но сейчас поздно, а завтра у тебя важный день. Тебе надо отдохнуть.
Женщины присели на край кровати.
– Стало быть, твои родители не позвонили, и ты расстроена, потому что… – начала Элеонора.
– Полагаю, каждая девушка ожидает родителей на свадьбе. То есть большинство знакомых мне невест планировали свадьбу до мелочей, и я не чувствую себя беспомощной и все такое. Но все равно ты рисуешь себе картину, как отец расстается со своей маленькой девочкой, а мать заверяет, что все будет хорошо. А у меня ничего такого не будет.
Она внезапно разрыдалась и продолжала плакать. Элеонора крепко обняла ее. Когда рыдания прекратились, Джули смущенно вытерла глаза:
– Прошу прощения. Я взрослая женщина и должна держать себя в руках. Но мне так одиноко.
Элеонора вытерла ей лицо чистым платком:
– Ты имеешь полное право так себя чувствовать. А из меня, похоже, так себе подружка невесты.
– Ну, тебя же попросили в последнюю минуту. Ты даже совсем не знаешь меня.
– Это не должно иметь значения. Мы обе женщины, ты завтра выходишь замуж – это все, что мне нужно знать.
– А ты была замужем?
– Нет, – тихо ответила Элеонора. – Но я много думала о свадьбе. Представляла себе каждую мелочь, вплоть до того, какие там будут блюда и цветы. Но в последнее время я реже фантазирую об этом.
– Почему?
– Это просто вопрос времени. Годы летят, шансов сыграть свадьбу становится все меньше.
– Все, что нужно, – это человек, который любит тебя и которого любишь ты.
Несмотря на то что ей захотелось разрыдаться еще сильнее, чем Джули, Элеонора улыбнулась:
– Да. Это все, что нужно.
Она дотронулась до футляра, который Джули оставила на кровати.
– Что там?
Джули снова смутилась:
– Это мое свадебное платье. Я не примеряла его с момента покупки. Я подумала, может быть, – ну, ты понимаешь…
– Замечательная идея, – сказала Элеонора.
– Ты точно не против? По твоим же словам, уже поздно, и ты наверняка устала.
– Вообще-то, я была усталая, но теперь уже нет.
Элеонора помогла Джули надеть платье: простой, но элегантный кремово-белый наряд, сидевший на девушке идеально. Когда она собиралась надеть на Джули вуаль, та взяла ее и надела на голову самой Элеоноры. Женщины встали рядом напротив большого зеркала.
– Ты выглядишь прекрасно, Джули.
– Ты тоже.
Джули зашлась истерическим смехом, и Элеонора присоединилась к ней.
Позже, когда Джули ушла в ванную, Картер собиралась упаковать платье, но вместо этого снова надела вуаль, приложила платье к себе и посмотрелась в зеркало.
– Элли?
Она оглянулась: дверь купе отъехала в сторону из-за поворотов дороги и набирающего скорость поезда. Том уставился на нее. Она не могла пошевелить руками и просто стояла молча – накрытая чужим свадебным нарядом.
– Элли? – повторил Лэнгдон, делая шаг внутрь.
В этот момент Джули вышла из ванной и увидела их.
– Прошу прощения, если я помешала.
Элеонора опустила платье, сняла вуаль и тщательно все упаковала под взглядом Тома. Затем протянула футляр Джули, обняла ее и улыбнулась:
– Крепкого тебе сна. Завтра утром вся твоя жизнь изменится. К лучшему.
Джули поцеловала ее в щеку, повернулась и прошла мимо Тома, который выглядел и смущенным и озадаченным.
– Том, что тебе нужно?
– Элли, ты в этом платье выглядела просто неотразимой.
– Уже поздно. Разве ты не должен быть с Лелией?
– Я не люблю Лелию!
– Ну, она, похоже, тебя любит. Полагаю, ты выказал к ней определенную привязанность или же что-то ей пообещал, потому что мне трудно поверить, что женщина проделала бы весь этот путь, чтобы попросить тебя жениться на ней чисто по-дружески или по доброте сердечной. Говоря откровенно, она явно не из таких.
– Я же говорю, у нас были не такого рода отношения.
– Да? Тогда что побудило ее приехать сюда? – Картер скрестила руки на груди в ожидании ответа.
– Откуда мне знать, почему она так поступила? Она сумасшедшая.
– Вы сколько уже встречаетесь?
– Около трех лет, – быстро пробормотал Том. – Но только периодически.
– Периодически? В течение трех лет?
– Да!
– И ты ожидал, что она удовольствуется этим?
Журналист ответил полным недоумения взглядом.
Элеонора продолжила:
– Стало быть, она хотела вступить в серьезные отношения, а ты – нет. Ты был вполне счастлив наведываться время от времени, делиться радостями, но не горем и уходить когда пожелаешь, так?
– Это не так, Элли. Я теперь не такой.
– Ну, конечно. Ты не изменился. Ни капельки.
– Все было бы иначе. С подходящей женщиной.
Элеонора потерла виски:
– Слушай, завтра мы отмечаем свадьбу. Чужую свадьбу. Мне надо выспаться.
– Мы не можем оставить все как есть.
– Конечно, можем. И оставим.
Он подошел, чтобы заключить ее в объятия, но она решительно оттолкнула его:
– Завтра мы исполним свой долг, доедем до Лос-Анджелеса, и там наши пути разойдутся. На этот раз навсегда.
– Элли!
– Спокойной ночи, Том.
Она поставила точку, закрыв дверь.
На высоких равнинах Колорадо, у границы Нью-Мексико наступил рассвет, однако солнца было не видно, поскольку небо заполонили угрожающего вида облака. Толстый слой снега покрывал землю и вездесущую полынь. Большинство предпочло позавтракать пораньше, поскольку по поезду быстро разнесся слух о грядущей свадьбе. Когда поезд приблизился к «Ла Хунта», возбуждение возросло. Практически все пассажиры и сотрудники поезда набились в вагон-люкс, так что для свадебной процессии почти не оставалось места. Она состояла из невесты с женихом, а также подружки невесты и шафера, которые ни разу не обменялись взглядами. Хоть они и шли рядом рука об руку, их будто разделяла невидимая стена.
Свадьба прошла без серьезных помех. Группа нанятых Максом музыкантов, севших в поезд ранее этим утром, играла традиционный «Свадебный марш» и другие мелодии. Кристобаль снимал все происходящее, а Макс старательно руководил – насколько это было возможно – процессом, хотя большинство пассажиров были даже не в курсе, что сценарий этой свадьбы спланировал Макс Пауэрс. Том и Элеонора исполняли свои обязанности, хотя случился неловкий момент, когда Том не мог найти кольцо, а потом еще более неловкий, когда он как будто собирался надеть его на палец Элеоноры, вместо того чтобы передать Стиву. Потом все устаканилось, а Том сделал шаг назад и стал размышлять, где и как лучше всего покончить с собой.
